Когда человечество уже стало
человечеством, но было ещё совсем молодым, ресурсов на всех не хватало.
Занимаясь охотой и собирательством, предки сообразили, что лес может прокормить
ограниченное количество крупных хищников: если добыча достанется одному, она не
достанется другому. Проблема решалась просто - более сильное племя физически
уничтожало более слабое и занимало богатые угодья. Способ самый действенный - в
будущем у потомков сильного племени не будет никаких проблем с терроризмом и с
коренным населением. И практикуется чуть ли не до сих пор: вспомним хотя бы
европейцев, открывавших Америку.
Долго ли, коротко, научились люди обрабатывать землю. Один человек мог теперь
произвести больше, чем ему нужно для выживания, и у него можно было отнимать
излишки. Простое убийство перестало быть экономически целесообразным,
покорённые племена стали обращать в рабство. Для того времени ужасно
прогрессивно, и сами рабы - "живые убитые", были довольны тем, что их
не едят, а просто заставляют заниматься какой-то фигнёй (то землю палкой
копать, то булыжники в пирамиду складывать) да ещё и кормят при этом!
Шли годы, работорговля стала почётным занятием для уважаемых бизнесменов и
нашла отражение в законах. Законы закрепляли владение рабами, как один из
священных постулатов принципа собственности. Рабы, люди низшего сорта, дешёвая
рабочая сила, были привычным атрибутом цивилизованного общества. Робинзон перед
отъездом в Европу, нисколько не мучаясь угрызениями совести, продал Пятницу на
какую-то плантацию (договорившись с новым хозяином о неких пряниках в случае,
если туземец примет христианство).
Голос отдельных бунтарей, призывающих освободить людей, не был слышен: над
одними смеялись, других ссылали в Сибирь или на Ботани-Бей, а отдельно взятых
декабристов некоторые столпы порядка и законности просто вешали. Ещё бы: не
будет рабов - кто тогда будет производить хлопок и сахар; не будет крестьян -
кто тогда будет растить хлеб и скотину?
Но рабство уже не было самым передовым способом обобрать трудящихся. Новые
формы хозяйствования не оставляли места для технологий каменного века. Ситуация
изменилась, над философами, толкующими что-то там о равенстве, временно
перестали смеяться, и в середине 19 века рабство вышло из моды и было отменено.
В одних странах - по высочайшей воле государя императора, в других - в
результате сокрушительной победы прогрессивного президента над будущими
прототипами героев мелодрам.
Как ни странно, хлопок и хлеб не исчезли. Их стало только больше, и в тридцатые
годы 20-го века случился даже кризис перепроизводства: зерно стоило настолько
дёшево, что было выгоднее использовать его для топки паровозов, а не для
изготовления хлеба.
***
Теперь на время вернёмся в древность - немного до начала нашей эры.
Человеческие кошельки были в то время настолько же ограниченным ресурсом, как и
первобытный лес. Денег попросту не было, потому как все прекрасно обходились
без них - натуральным хозяйством, дававшим всё необходимое для жизни. Проблема
захвата умов решалась столь же примитивным способом - носители еретического
учения принимали истинную веру или мученическую смерть, а их духовное наследие
- физически уничтожалось. Первый зафиксированный в истории случай борьбы с
диссидентами произошёл при Эхнатоне: сначала он разрушал храмы и статуи старых
богов, возводя на их месте святилища Солнца, а после его смерти - сторонники
старых египетских богов разрушали созданные Эхнатоном объекты авторского права.
Шли тысячелетия, ничего не менялось.
Захватив умы, коллективы авторов получали право и на кошельки: храмы (центры
науки и искусства!) собирали подати и получали подарки. Светское творчество не
поощрялось. Автор комедии, композитор или философ мог надеяться только на
покровительство какого-нибудь императора или, на худой конец, барона. В случае
европейской культуры, он мог ещё уйти в монастырь: это было как вступление в
Союз Писателей для советского автора - творить можно, но только по
определённому канону; кусок хлеба и спокойная старость обеспечены; если ты
гений - сиди, твори нетленку, а если нет - пиши стихи к тридцатилетию
пятидесятилетия. Это и был первобытный период в истории копирайта. Авторство не
могло кормить автора; человек творил только для собственного удовольствия.
Потом наступила эпоха географических открытий, и на место натуральному
хозяйству стали приходить товарно-денежные отношения. Город стал не просто
военной крепостью, но и новой формой существования общества. Некоторые люди
стали зарабатывать больше денег, чем они тратили на жизнь, появилась индустрия
предметов роскоши, одним из которых стало искусство. Быть спонсором стало
модно, и тут же появились авторы, зарабатывающие только созданием духовных
ценностей (иногда - фальшивых...). А если на произведении можно заработать, то
его можно и украсть: переписываем и несём к покровителю под своим именем. Потом
ксерим с помощью новомодного изобретения мэтра Гуттенберга и раздаём знакомым
герцогам. Лет через 10 истинный автор, может, и узнает об этом, да поздно.
Самого автора тоже можно обмануть. Покупаем у молодого, талантливого, но
неизвестного писателя текст за четыре мараведи, издаём его, получаем прибыль, а
автора оставляем подыхать на помойке - деньги уже уплачены, никаких претензий!
Ещё можно издать и продать слабую вещь, прикрывшись известным именем. Между
прочим, эта практика распространена и до наших дней: то именитому автору
недосуг, и за него пишут негры, то выясняется, что поп-группа даёт концерты
одновременно в разных городах, тогда как все солисты в столице.
Другим тоже можно использовать уже раскрученное имя. Уже Сервантес половину
второго тома "Дон Кихота" ругает более быстрого конкурента,
написавшего продолжение первого тома раньше самого Сервантеса. А уж
продолжениями Толкина весь нынешний интернет забит до отказа.
***
В доброй старой Англии решили прекратить безобразие, и придумали копирайт. То
есть - законодательство об авторском праве. Его задачей была защита авторов и
читателей от произвола издателей. Основное положение - если ты ЗАРАБАТЫВАЕШЬ на
тиражировании чьего-то творчества, ты должен поделиться прибылью с автором. В
века гуманизма и просвещения (а также охоты на ведьм и повсеместных гражданских
войн) эти законы распространились по всем странам. Правда, издатели быстро
опомнились и стали править законодательство, превратив копирайт к концу 20-го
века в настоящее рабство. Особенно отличилась тут Америка.
Закон РФ "Об авторском праве и смежных правах" (с изменениями на 19
июля 1995 года), статья 9, "Возникновение авторского права. Презумпция
авторства":
1. Авторское право на произведение науки, литературы и искусства возникает в
силу факта его создания. Для возникновения и осуществления авторского права не
требуется регистрации произведения, иного специального оформления произведения
или соблюдения каких-либо формальностей.
Итак, автор становится автором в тот самый момент, когда он что-то создал. И на
том спасибо. А теперь - разница. По американским законам можно продать своё
авторство, т.е. рассказ пишет Вася, продаёт его Пете, и автором рассказа будет
Петя. По российским (и европейским) законам, авторство является неотъемлемым
правом и не может быть передано.
А теперь - смотрим на право копирования. Здесь и наша, и американская
конституция в полном согласии: в соответствии с п. 4 ст. 29 Конституции РФ,
каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и
распространять информацию любым законным способом; первая поправка к
американской конституции утверждает почти то же самое. Вероятно, есть какие-то
небольшие юридические тонкости, но видят их только юристы.
Покажите мне произведение, не содержащее никакой информации! Даже в самой
затрапезной попсовой песенке заложено несколько бит смысла. Так что - мы можем
её копировать любым законным способом. Законным - то есть не нарушающим
авторских прав. Грубо говоря, если мы не лишаем автора его авторства. То есть если
мы шьём по выкройке костюм, как у Юдашкина, это не будет противозаконно. И если
мы от руки перепишем "Войну и Мир", это не будет противозаконно. А
вот если мы приклеим на наш костюм ярлык "от Юдашкина" или издадим
"Войну и мир" под своим именем, это уже будет нехорошо. Точно так же
мы можем копировать любую песню, любую программу или книгу, ЕСЛИ АВТОР НЕ
ПРОТИВ. БГ, например, не против безлицензионного копирования своей музыки - я
это читал в его интервью журналу "Компьютерра".
Авторское право длится 50 лет (в США, по-моему, 95). То есть пока автор жив, мы
должны спрашивать разрешение на копирование у него (и ни у кого иного), и у его
наследников. И должны поделиться с ними прибылью, если копирование производится
в коммерческих целях. Через 50 лет после смерти автора мы можем издавать вещь
хоть тиражом в 6 миллиардов экземпляров, и не будем никому должны ничего
платить.
А вот если американец перепишет некую фильму, это уже будет для него
преступлением, потому что права на кино принадлежат не тем, кто его снимал, а
тем, кто эти права у них купил. Так же дело обстоит и с правами на книгу, на
музыкальную запись и на программу. Автор в Америке прав не имеет! Точнее, он их
имеет, но только до момента подписания порабощающего контракта с издателем.
Иногда контракт пишется, скажем, на 5 альбомов или на сериал из 10 томов. И
автор НЕ МОЖЕТ выпустить свои альбомы и выпустить книги нигде, кроме как на
этой фирме, буквально попадая в рабство - ему не принадлежит даже то, что он
ещё не написал. Покупают же творчество, естественно, мультимедийные компании,
которые заинтересованы не в том, чтобы народ читал, а в том, чтобы народ
покупал, и потому - не только против любого копирования, но и делают всё для
того, чтобы потребитель платил за каждое воспроизведение. ...ИМ платил, а не
настоящему автору, полжизни проводящему в суде, отстаивая гонорары.
Наши издатели в наших законах разбираются, потому что у них юристы есть. А вот
читатели - не разбираются. Именно поэтому мы за последние 10 лет привыкли к вто
таким надписям на второй странице любой книги: "Текст является
собственностью ООО "ААА". Любое воспроизведение и копирование всего
текста или отрывков в письменном, печатном, электронном или любом другом виде
без разрешения правообладателя преследуется в соответствии с российским и
международным законодательстве об авторском праве." А надписи такие,
кстати, абсолютно в России противозаконны. Правда, у нас законом являются не
бумажка, а утюг и паяльник в руках мафиози или дубинка в руках спецназовца.
Фирма Microsoft это давно поняла, поэтому российские дяденьки милиционеры давно
отстаивают с дубинкой в руках интересы вышеупомянутой американской компании, а
не отечественных производителей (называя последних пиратами).
По закону (а конституция, вроде как, главнейший из законов) нам МОЖНО
копировать всё, что угодно. Пока можно, потому что закон можно и переписать,
чем сейчас и занимаются. У нас всё с опозданием делается, даже крепостное право
оформилось уже тогда, когда весь мир от него отказался. И сейчас наши законы
постепенно приводятся в соответствие с международными (читай - с американскими,
поскольку правительство Америки давно забыло, что в мире есть границы и её
законы могут и не распространяться за их пределы).
Заодно - нам пытаются внушить, что копирабство - это хорошо, прогрессивно и
вообще - великая помощь искусству. Ну конечно, если искусством считать Витаса,
то это, может, и помощь - сколько надо было в рекламу вложить, чтобы толпа
пошла эту попискуху слушать. Но обычно у представителей искусства разговор с представителями
мультимедиа-бизнеса заканчивается примерно так же, как у Масяни ("а твоя
жопа ему больше понравилась"). Конечно, если группа из кожи вылезет и,
зубами по бетонной стене, на верхушку хит-парада заберётся, издатели тут как
тут. Но до этого - только как у Масяни. До масс доходит меньше одного процента
создаваемых художественных объектов (и, кстати, не самых лучших).
***
Однажды бедняк подошёл к столу богача. Тот позвал стражников, и они схватили
его. "Ты понюхал мою еду!" - возмутился богач, - "Плати!" -
"Пусть бедняк позвенит своими медяками. Он почуял запах твоей еды, ты же
услышишь звон его монет," - сказал на это Ходжа Насреддин.
***
Нас пугают, что без продажи лицензионных компактов не будет денег на создание
новых произведений. А на фига нам произведения, созданные ради денег?
"Мастера и Маргариту" Булгаков писал 20 лет, а потом - ещё жена 30
лет восстанавливала текст по наполовину уничтоженному оригиналу. Толкин писал
"ВК" 20 лет, а "Сильмариллион" - всю жизнь, и до конца
жизни не считал его законченным, наработав столько материалов, что его сын с
1977 и до сих пор в среднем по тому в год издаёт.
Обратный пример - Шумилов создал прекрасный сериал - "Сагу о
драконе". На одну книгу у него уходило по полгода, а
"Центрполиграф" платил за книгу 6000 рублей - и это в 2000 году,
после кризиса! К тому же - издатели были против размещения текста
"Саги" на личном сайте Шумилова. Он их послал, и сейчас не издаётся,
а только размещает свои вещи в Сети.
Издатели хотят поработить и авторов, и читателей, прикрываясь защитой
авторского права. И мы к этому почти привыкли, даже купленные на свои деньги
компакты и кассеты называя пиратскими. Да не пиратские они! ТРОФЕЙНЫЕ! Потому
что это - война: с одной стороны - творцы и потребители творчества, с другой -
корпорации, правительства и внутренние органы. И каждый недозаработанный Биллом
Гейтсом миллион долларов - трофей всего человечества. Пусть буржуин слушает
звон наших медяков!
Подобно тому, как отмена рабства (прав собственности на человека) не лишила человечество
прав собственности, а только улучшила мировую экономику, отмена копирабства (прав собственности на
творчество) не уничтожит авторского права, а наоборот - упростит произведениям
путь к читателю. Законы вроде DMCA будут всем казаться дикостью, вроде
гитлеровских и сталинских лагерей в 20-м веке. Конечно, при переходе будут
кризисы, крупные мультимедийные компании постигнет участь плантаторов и
помещиков, но люди в конечном итоге только выиграют, найдя новые механизмы
оплаты творчества.
Commander Хэлл,
медиа-магнат.
25.04.2002
Оригинал
статьи на www.nnov.ru/ms
Публикуется с разрешения администратора.
|
