"До свидания, до свидания, приходите ещё...", -
повторяет хозяйка, вытесняя нас из теплой и уютной квартиры на заплеванную
лестничную клетку. "Обязательно придем", обещаем мы, раскланиваемся в последний
раз и по очереди втискиваемся в тесную кабинку лифта. Можно было бы и без него
– всего-то третий этаж, по лестнице спуститься – делать нечего, но каждый из
нас знает: лифт – последнее место в этом доме, где ещё светло, относительно
тепло, а главное, сухо. Впереди же ждет – не дождется дождливо-пронизывающая осенняя
темнота с ветром в проводах и грязью под ногами. Впрочем, темнота начинается
сразу же после лифта. Ощупью добираемся до входной двери, щелкаем замком и,
наступая друг другу на ноги, выходим на улицу. Дверь, обрадовавшись обретенной
свободе, не медлит ею воспользоваться и, хорошенько разогнавшись, ударяет всей
своей металлической сущностью в железобетонную стену подъезда так, что сверху
сыплется штукатурка, а в окне рядом загорается свет. Шаг вперед – и мы под
потоками небесной влаги. Где-то за деревьями виднеются огни проезжающих машин,
они вытесняют из сумрака еще более темный силуэт остановки. "Бежим?" В ответ –
уверенное "да".
 О,
Небо, прими хвалы наши, ибо не прошло и пятнадцати минут, как он появился.
Выехал из-за поворота, гремя и рассыпая вокруг себя синие искры. "Едем?" –
"Конечно!" Тут у меня подкашиваются ноги, мутнеет в глазах, и я чувствую, как
руки друзей подхватывают мое обмякшее тело и волокут его через проезжую часть к
открывшимся дверям. С большим трудом преодолевают ступеньки и не очень-то
осторожно кладут меня на сиденье. Из-под съехавшей на глаза шапки вижу пол.
Мокрый, грязный. На стыке железных листов надуваются и лопаются пузырьки. А он,
оказывается, живой, дышит! Вдруг на пузырьки откуда-то сверху падает тень. Она
уменьшается, темнеет и, наконец, превращается в пару ног, обутых в коричневые
кожаные осенние сапоги с размохрившимися шнурками. Раздается грозный голос:
"Что у вас?" Слышится шорох открываемых карманов и короткий, едва слышный
смешок. "Хорошо", – продолжает голос, – "а у этого?" – "У него тоже". Несколько
секунд спустя в пятне тусклого электрического света на полу вновь начинают
копошиться и лопаться пузырьки. А через несколько минут мы сходим, мне отдают
карточку. Мы прощаемся до завтра и разбредаемся по домам. А ещё каждый из нас
улыбается...
Jonny
|
