|
Золотому юбилею посвящается…
 Божественную музыку небес
Орган неустающий зажигает.
Он растворяет мглу немых
завес,
И струны душ Незримое ласкает.
(из стихотворения
М. Скребцовой)
Герой этой статьи живет в
Нижнем Новгороде, а точнее – в Большом зале консерватории. Это – концертный
орган, которому в 2010 году исполнилось 50 лет. Если для человека это серьезный
возраст, то для органа – пора юности, ведь жизнь этого инструмента длится порой
по два, а то и по три столетия. Юбилею нижегородского органа был посвящен
Международный фестиваль «Vox Humana», проходящий в стенах консерватории в этом
сезоне.
«50 лет назад люди, которые хотели сделать
Нижний Новгород если не музыкальной столицей, то, во всяком случае, культурным
центром Поволжья, совершили подвиг. – Сказал на открытии фестиваля
народный артист России, ректор консерватории
Эдуард Борисович Фертельмейстер. – Никто сверху не приказывал – это была инициатива прекрасного ректора и
организатора Григория Савельевича Домбаева, который
руководил консерваторией в те годы. Он осуществил свою мечту: орган зазвучал в
Нижнем Новгороде. Чуть позже был выстроен учебный орган в классе, и начался
новый период в жизни консерватории: к нам приехала работать Галина Ивановна
Козлова, первоклассный музыкант, замечательный человек, выпускница Московской
консерватории. Именно она вдохнула жизнь в этот инструмент, чтобы нижегородцы
были знакомы с великой культурой, которую несет в себе органная музыка. Я хотел
бы вспомнить этих людей добрым словом и сказать им огромное спасибо».
По
воспоминаниям людей, знакомых с Галиной Ивановной, уже в начале работы в
консерватории она заявила о себе как о блестящей органистке и пианистке, вокруг
которой всегда собиралась творческая молодежь. Бесспорный талант Г. Козловой,
ее неутомимая тяга узнавать о любимом деле как можно больше и передавать свои
знания многочисленным ученикам – вот та основа, на которой вырос и окреп
нижегородский органный класс.
24
октября, в день открытия фестиваля, мне довелось познакомиться с важным и дорогим гостем
консерватории, приехавшим из Германии, – Матиасом Шуке, внуком
основателя немецкого предприятия по строительству и установке органов
«Александр Шуке», находящегося в Потсдаме. Матиасу
было всего лишь девять лет, когда его отец, Ганс Иоахим,
устанавливал орган в Большом зале, а теперь он сам проверяет здоровье этого
инструмента. Наш разговор проходил в уютном органном классе.
- Рассказывал ли Вам отец о том, как
проходила установка органа в Нижнем Новгороде 50 лет назад?
 - Нет, но я помню, как об этом много и восторженно
говорила Галина Козлова, когда приезжала в Потсдам. У моего отца были тесные
контакты с Леонидом Ройзманом, а, как вы знаете,
Галина Ивановна – его ученица, поэтому вся информация проходила через нее.
- В каких еще городах находятся органы
Вашей фирмы?
- Если говорить о России, то много органов в
Москве, есть в Калининграде, Иркутске, Архангельске, Алма-Ате. В некоторых
городах бывшего Советского Союза: например, в Тбилиси, Вильнюсе, Пицунде…
- Есть ли у Ваших органов специфические
отличия?
-
Главное отличие – барочное звучание: чистое, ясное, прозрачное. Но, кроме того,
мы иногда специализируемся и на романтических инструментах, например, в
Калининграде мы установили барочный орган с романтическим акцентом.
-
Претерпевает ли орган за 50 лет серьезные изменения?
-
В основном, нет, изменяются лишь некоторые детали, например: суконные шайбы под
клавишами, настроечные устройства на трубах и прочее. Все это связано с
континентальным климатом России, конечно, ведь во всех городах вашей страны
одна и та же проблема: зима влажная, а лето сухое – к этому нужно
приспосабливаться.
 «Звучание
чистое, ясное, прозрачное»… Интересно, какими красками напишут портрет юбиляра
сами исполнители, участники фестиваля «Vox Humana». Почти все они в прошлом студенты Нижегородской
консерватории, а сейчас активно концертируют в России и за границей, многие
стали лауреатами международных конкурсов.
Мария
Мохова (выпускница 2006 года, класс Т.Р. Бочковой): - Это не самый простой орган в обращении,
изначально рассчитан на музыку барокко и немецкого романтизма. В сочинениях,
выходящих за эти рамки, приходится часто применять фантазию, чтобы добиться
хорошего звучания. Счастье, что мы учились именно на этом органе, потому что он
прививает изумительную дисциплину, которую ни один другой орган не смог бы
привить.
 Наталья Рябкова (выпускница 2005 года, класс Т.Р. Бочковой): - Он очень сбалансированно звучит. Не обо всех
необарочных органах в Европе можно это сказать.
Здорово, что у наших студентов есть возможность играть на таком благородном и
породистом, можно сказать, инструменте.
 Юлия Юферева
(выпускница 2006 года, класс Д.Ф. Зарецкого): -
Сегодня я заново открыла для себя наш нижегородский орган, удивившись, сколько
же в нем много возможностей. Он яркий, праздничный, на нем замечательно звучит
музыка Баха и северо-немецких мастеров 17-18 веков. Наш инструмент – жемчужина.
Недаром, когда профессора Церера из Гамбурга – специалиста по северо-немецкой
музыке, дававшего в Нижнем Новгороде концерт и мастер-классы, – спросили об
этом инструменте, он сказал, что был удивлен встретить здесь орган такого
качества звучания и в таком замечательном состоянии.
 Андрей Бардин (выпускник 2000 года, класс
З.А. Скульской): - От соприкосновения с инструментом, на котором ты учился, чувствуешь
необычайное тепло, возникают ностальгические ощущения. Сопоставляя
нижегородский орган с другими, понимаешь его ценность и неповторимость. Я
помню, что в пору моего студенчества среди педагогов и студентов бытовало
мнение, что наш инструмент хороший, конечно, но узконаправленный (для барочной
музыки), а французская романтическая музыка на нем звучит не очень хорошо. Но
ведь это не недостаток, наоборот, это достоинство. За рубежом, например,
стремятся играть музыку на профильных инструментах, там давно уже отошли от
универсальных органов.
Интересно, орган – это больше сольный или ансамблевый
инструмент? Поразмышлять над этим вопросом было предложено
Андрею
Бардину: «Он многоплановый и
выполняет разные функции, будучи инструментом, сопровождающим до сих пор
литургическое пение, и выступающим в инструментальных ансамблях в светской
своей ипостаси. Берлиоз по этому поводу писал в своем трактате об
инструментовке, что орган и оркестр – это две соперничающие державы, и если их
соединить вместе, то получается не очень хорошо. Но мне кажется, есть примеры,
когда орган и симфонический оркестр, например, хорошо звучат, поэтому я не во
всем согласен с Берлизом, орган может все, что
угодно».
 Фестиваль, посвященный 50-летию
органа, появился благодаря стараниям его идейной вдохновительницы заслуженной
артистки РФ, профессора Заряны Александровны Скульской. «Во
всех концертах, за исключением открытия, выступали выпускники органного класса
разных лет. Идея «Vox Humana» – показать работу, проделанную за эти
годы, и продемонстрировать то, что мы представляем собой сейчас, поэтому
фестиваль это не только праздник, но и в определенном смысле отчет. Нам, как
педагогам, было приятно осознавать то, что наши ученики продолжают
профессионально расти, они берут новые вершины, гастролируя в России и за рубежом».
Старт фестивалю был дан 24 и 25
октября, когда с сольными концертами в Большой зал приехали народный артист
России и республики Татарстан, ректор Казанской консерватории им. Н.Г. Жиганова, известный музыкант Рубин Абдуллин и лауреат
национальных и международных конкурсов, немецкий клавесинист
и органист Хольгер Геринг. Два концерта и
два абсолютно разных впечатления: вечер ярких контрастов и выплеска эмоций (Р.
Абдуллин) и вечер умиротворения (Х. Геринг). В этих концертах отражена разность
русской и немецкой исполнительских манер. Последняя
отличается взвешенностью и продуманностью каждого элемента музыкального целого
и дисциплинированностью нюансировки.
Своими впечатлениями от выступления Р. Абдуллина с
удовольствием поделилась кандидат искусствоведения, доцент консерватории, органистка
Татьяна
Рудольфовна Бочкова.
 Т.Р.: -
У меня остались очень яркие, приятные и самые положительные эмоции!
Т.Л.: - …Какое-то величие от его игры
исходило, что подчеркивалось и внешним видом…
- Да… вот эта индивидуальность
крупномасштабная была действительно проявлена очень заметно, особенно, как мне
показалось, в романтической части программы.
- Музыка Шайдемана
отличалась от остальных особой свежестью звучания, к которой мы даже не
привыкли сейчас…
- …потому что это модальная
система мышления, а мы же, все-таки, привыкли к тональной системе. Его Магнификат написан для инструментов среднетоновой темперации, на которых он звучит еще более
терпко и характерно.
- А что такое Магнификат
первого тона?
- В западноевропейской церкви
было 8 тонов, и в одном из них написано это сочинение.
- Мой слух поразило разнотембровое трехголосие в этом
произведении. Это частое явление в органной музыке?
- Для того времени – обычное
явление: так называемая трио-фактура (правая, левая руки и педальная партия), которая
вполне могла регистроваться в разных тембрах.
- Так это необычно звучит…
- Возможно, зато в
полифонической фактуре все эти линии очевидны и ясно слышны.
- Понятно. Мне кажется, что
представленные сочинения не так часто звучат на академической
эстраде. Это правда?
- Да. Хотя, вроде бы, внешняя
традиционность в ней есть – сначала «старая» часть программы, а потом
романтическая. Но, тем не менее, набор нестандартный: Вариации Листа не так часто играют. Наверное, чаще исполняют его Фантазию и фугу на тему B-A-C-H.
- Органный Лист, наверное,
малоизвестен?
- Нет, почему? Он достаточно
популярен среди органистов. Просто наш орган не того типа, так скажем, для
которого Лист писал: это должен быть инструмент с разнообразными оркестровым
тембрами, а на нашем иногда возникают трудности с регистровкой. Но сегодня именно симфоническое наполнение
было слышно.
Фестиваль «Vox Humana» – это не только хорошая возможность
оценить мастерство наших талантливых выпускников, а также мэтров отечественной
и зарубежной исполнительской школы, но и прекрасный повод познакомиться с
яркими образцами органной музыки. С самого открытия сложилась прекрасная
тенденция – исполнять программы с
«изюминками», и это, в первую очередь, ценно для публики. Скажем, чрезвычайно интересным
оказался концерт Марии Моховой «Органная музыка Франции и Германии. Искусство
диалога». «В названии скрыто несколько
смыслов – признается исполнительница.
– Во-первых, мне хотелось продемонстрировать диалог между российской и немецкой
исполнительской органной школой, поскольку я отношу себя к обеим. Во-вторых,
Франция и Германия – это страны с абсолютно разными органными традициями, и в
моем концерте две культуры вступают в эстетический диалог. Кроме того, внутри
каждого отделения, если вы заметили, был срез от музыки барокко до современной. Мне было интересно побудить слушателей к
сопоставлению двух барочных, романтических миров и современной музыки. Как
развивалось органное искусство в обеих странах?.. Эти исторические традиции
должны быть представлены в диалоге. Я надеюсь, что мне это удалось».
Также в диалоге прозвучала французская и немецкая
органная музыка в концерте Анатолия Бардина. Правда, если в
программе М. Моховой две традиции были представлены в разных отделениях и
диалог между ними получился на расстоянии, то А. Бардин непосредственно
чередовал произведения: например, в первом отделении «беседовали» Л. Маршан и Н. Брунс, Ф. Куперен и
И.С. Бах. В чем эта разность традиций? «Немцы
до сих пор живут в необарочной традиции, где ритм и
форма имеют основной вес – размышляет Мария Мохова, которая после окончания
Нижегородской консерватории обучалась в Высшей школе музыки
(Франкфурт-на-Майне) у профессора М. Зандера и сейчас
работает в Германии. – Эпитет Франции –
наслаждение, это культура гармонии, и для них ритм и форма играют уже не такую
важную роль, как для немцев. Французская органная школа – это виртуозность и
импровизация. Например, большая часть произведений Тьерри Эскеша,
современного композитора, которого я играла сегодня, – записанная импровизация.
Тогда как у немцев значительно больше внимания уделяется нотной литературе, у
них все выписано и рассчитано».
В
другом концерте своеобразный виртуальный разговор состоялся между двумя
великими немецкими композиторами: «И.С. Бах и Ф. Мендельсон: лейпцигские мастера» - так называлась программа лауреата
многочисленных конкурсов Юлии Юферевой.
Иметь в своем репертуаре сочинения Баха любой исполнитель считает незыблемым
обязательством, нарушить которое не просто неприлично, а даже кощунственно. «Органная музыка Баха – символ этого
инструмента – заявляет молодая исполнительница. – Также, для нашего органа я выбрала музыку Мендельсона, который
возродил имя Баха и в своем творчестве продолжал его традиции. Мы знаем этого
композитора как создателя симфоний, песен без слов, «Свадебного марша», но даже
профессионалы мало знакомы с его органным творчеством, а оно очень интересное,
разнообразное и течет в русле барочной традиции. Я уж не говорю о том, что
Мендельсон сам был виртуозным органистом, обожал этот инструмент, и куда бы ни
приезжал, искал интересные органы, шел с ними знакомиться, поэтому это наш
человек (смеется)».
Если
какой-нибудь заезжий музыкант по примеру Мендельсона примется искать в Нижнем
Новгороде интересные органы, то он, к сожалению, столкнется с печальным фактом:
в огромном городе, претендующем на звание третьей столицы России, существует лишь один орган – предмет гордости консерватории.
Но было бы недальновидно не замечать, как публика буквально задыхается из-за
редкой возможности слушать органную музыку (достаточно сравнить, насколько
заполнен зал в дни концертов с участием органа и без него). И об этом с болью в
сердце рассуждает З.А. Скульская: «Я работаю уже 40 лет и много сил и здоровья
положила на то, чтобы в нашей Филармонии появился хороший концертный зал с
органом. Мы разработали план будущего зала, была договоренность с директором
фирмы по установке органов, но, наверное, моего века не хватит, чтобы эта идея
осуществилась.
А между тем, я замечаю, что на концерты
филармонического абонемента «Органная азбука», которому скоро исполнится 30
лет, все чаще приходят взрослые, а ведь этот цикл задумывался как детский, и
лекции, с которыми я выступаю, предназначены именно для детей. Поэтому я иногда
даже теряюсь: в какой форме преподносить материал? О чем говорит этот факт? О
том, что не хватает нижегородцам органных концертов».
«…Какое-то ликование душевное, подъем
ощущается… Кажется, все жизненные силы мобилизуются…
Очень красиво, грандиозно и величественно» – с такими словами
выходят нижегородцы после концерта. «Ханс Хайзельберг пишет, что
непрекращающийся звук органа символизирует бесконечность и вечность, и в этом
плане я с ним солидарен – говорит Анатолий Бардин. – Не зря именно
орган прижился в церкви как литургический инструмент. Действительно, когда ты
соприкасаешься с его звуком, ты возносишься в мир возвышенных, философских,
космических идей, и мне приятно чувствовать себя сопричастным к такому
удивительному и необычайно красивому звуковому миру. А нашему органу я хочу
пожелать всегда оставаться в хорошем голосе, чтобы он также замечательно чисто
и торжественно звучал во славу Богу и людей!!!»
Татьяна Лукина
2 курс ФДО
|
