|
Открывали концерт знаменитые ноктюрны Фридерика Шопена:
Ре-бемоль мажор (ор. 23 №1) и до минор (ор. 43 №2). Казалось, что за
роялем – сам автор: настолько изысканно и по-шопеновски благородно прозвучали
миниатюры.
Центром первого отделения стало исполнение сонаты
си-минор Ференца Листа. Чистота гармонических красок, тонкая игра динамических оттенков,
сдержанное, благородное рубато придали игре пианиста необыкновенную глубину.
Казалось, сама музыка излучает таинственный свет по воле исполнителя. Первые
звуки вступления – приглушенные удары аккордов, словно осторожная поступь –
сменялись колкими, но не резкими интонациями главной темы, вихревым взлетом
пассажей. Пианист словно импровизирует, создавая постепенно целостный образ.
Центром сонаты в интерпретации Михаила Рудя становится лирический раздел. Две
темы – сдержанно-страстная и более интимная, сокровенная – отражают
романтическую природу дарования музыканта. Михаил Рудь продемонстрировал
красоту своего пиано; прозрачность, растворенность звучания сочетаются у него с
ясной артикуляцией. Соната превратилась в музыкально-философское размышление.
Такую трактовку сонаты можно было бы назвать безупречной, если бы не некоторая поспешность
в наиболее динамичных местах формы, особенно в разработке. Так, фугато прозвучало
несколько суетливо, и его ироническая тема потеряла присущую ей жесткую
ритмическую организацию.
Михаил Рудь – не только замечательный интерпретатор
музыки романтиков. В его репертуаре и произведения композиторов XX века, среди
которых – импрессионисты, Александр Скрябин, Сергей Прокофьев, Леош Яначек,
Игорь Стравинский.
Во втором отделении пианист исполнил «Петрушку»
Стравинского в собственном переложении для фортепиано. Вероятно, ему помогало
не только мастерство пианиста, но и серьезный опыт литературного творчества (М. Рудь
– автор сценических постановок «Пианист» по книге Шпильмана, «Писем Милены» Кафки,
автобиографической книги «Роман пианиста»). Может быть, поэтому так театрально
звучала в тот вечер музыка Стравинского: импрессионистическое вступление,
разухабистые народные темы, жалобный «голос» Петрушки… Исполнитель смог претворить
на рояле все разнообразие оркестровых красок. Слушатели тепло приняли
«Петрушку». Несмотря на позднее время, они не торопились отпускать французского
гостя, снова и снова вызывая на поклон.
Настоящим подарком для любителей музыки стала
программа бисов, которая выделилась в самостоятельное отделение. Этюд для
восьми пальцев Клода Дебюсси, «Монтекки и Капулетти» Сергея Прокофьева, Этюд Александра
Скрябина, Прелюдии Фридерика Шопена ре-минор и Ре-бемоль мажор… Вновь блестящие
концертные пьесы чередовались с проникновенными лирическими зарисовками.
К сожалению, некоторым зрителям с последних рядов
получить еще большее наслаждение помешала акустика. Звук рассеивался в
пространстве, отчего некоторые экспрессивные эпизоды сонаты Листа и «Петрушки»
Стравинского теряли свою яркость. Тем не менее, публика покидала зал, не
переставая восхищаться самобытным стилем пианиста.
Олеся
Платонова,
арт-журналист II курса ФДО ННГК
|
