Статьи
|
Новый Год в ЕхоВсем живым Магистрам посвящается
***
С улицы Падающих Сарделек я свернул на улицу Смирных Сосисок. Снег был и там. Даже на улице Перекрашенных Клозетов лежало немного белой холодной пыли – а ведь это была самая теплая улица в Ехо.
– Чуваки, у нас ЧП!!! – истошно провозгласил я, влетая в Управление.
– Конечно, Макс, мы заметили, - ответил мне страшным шепотом сэр Джуффин Халли, уже привыкший к моим нездешним выражениям. Лонли-Локли достал очередную самопишущую мыслительную дощечку и уставился на меня в ожидании.
– Ну... Чуваки – это коллеги по работе... – Неуверенно промямлил я на Безмолвной речи.
– Здорово, чувак! – тут же поприветствовал меня Мелифаро, хлопнув по плечу.
– Подслушивать нехорошо, - заметил я, несмотря на выбитость из колеи.
– А «ЧП» – это «Чрезвычайное Положение», - бодро закончил я: это было вполне себе приличное выражение. По крайней мере, меня так никто не назовет.
– Как же...
***
В Управлении все были в сборе, все расположились в уютных креслах. Лонли-Локли потирал ушибленный лоб: судя по характерному синяку, по дороге сюда беднягу ударила увесистая сарделька, от которой он не смог увернуться. Его жена была рядом и время от времени прикладывала ко лбу мужа примочку подозрительно желтоватого цвета.
Мелифаро смотрел на эту парочку и время от времени улыбался. О падающих сардельках ему успел рассказать кто-то из слуг, и наша Дневная Задница, собираясь в путешествие, облачилась в железные латы своего пра-пра- не знаю, сколько еще «пра»- дедушки. Сделать этот хлам невесомым для него не составило труда. А еще я нагло подслушал мысли Мелифаро: он радовался, что никто в таком виде не увидел его на улице.
Джуффин был невозмутим, как сто Джеймсов Бондов, а вот Меламори на роль девушки агента сегодня бы точно не взяли: они нервно покуривала марихуану, которую однажды увела из стола Лонли-Локли. Правда, радостно ей не становилось. И лишь Кофа Йох казался невозмутимым: падающие сардельки или лежащие смирно сосиски, наверное, пришлись по вкусу мастеру Кушающему.
– Ну, вот, сэр Чрезвычайное Положение обо всем нам и расскажет, - сообщил он.
Стараясь не реагировать на новое прозвище, я попробовал обрисовать ситуацию:
– Н-на улицах снег, - начал я, слегка заикаясь, потому что снега в Ехо отродясь не было. По крайней мере, при мне, да и рассказов об этом я что-то не припомню.
Все сидящие поочередно кивнули, соглашаясь с этим утверждением. Так. По крайней мере, я не сошел с ума.
– Многие улицы поменяли название. – Чуть более уверенно заявил я. – Например, появилась улица Падающих Сарделек...
– Бравых Милиционеров, - продолжил Мелифаро.
– Широких Кроватей и Вечно Набитой Индейской Трубки... – тихонько вставила Меламори.
– Улица В-Никуда-Уездная... – хмуро добавил Джуффин.
– А Дом у Моста переименован кем-то в Хижину Широкого Расколбаса, - подытожил Кофа Йох.
– А еще, еще... – начал было Куруш, но был прерван самим Начальником Дозоров. Видимо, произнесенные уже названия были самыми приличными из всех.
Смена названий коснулась и трактиров. Всех «скелетов» кто-то переименовал в «Живчиков». Мне пришлось долго объяснять, что имелось в виду.
– Я подозреваю в содеянном своих земляков, - скромно закончил я.
На минуту воцарилось молчание.
Первым прыгать от радости начал Мелифаро. После нескольких кульбитов он повис у меня на шее с криками «Ура!» и от восторга обслюнявил мне всю Мантию Смерти.
Его руки сменились крепкими объятиями сэра Джуффина. Одновременно до моей персоны дорвался Лонли-Локли, и я получил несколько увесистых шлепков по плечам. Меламори скромно поцеловала край моей скабы. При этом она задела моё лоохи, в результате чего я оказался до пояса не в форме.
Я поскорее постарался восстановить порядок в моей одежде, прежде чем лоохи свалилось с меня окончательно: под ним находилась майка с надписью «Sex all over the world», в которой я спал с момента похолодания здешнего климата.
– Ты герой, Макс! – уверенно заявил Джуффин и смахнул с глаз набежавшую слезу.
– О да, мы в тебе не ошиблись, - добавила Меламори. – Милый, - закончила она на Безмолвной речи.
– Замечательная интуиция, - подытожил Лонли-Локли, пользуясь незаметным уходом жены и снимая со лба подозрительную повязку.
Я решил, что Мелифаро уже восхвалил меня достаточно, и попросил тишины.
– Как вы думаете, кто это мог сотворить?
Мои коллеги и друзья задумались.
– Возможно, Мертвые Магистры, - неуверенно сообщил сэр Джуффин вероятнейшую из версий. – Так медленно, но верно переделать мир в целом городе...
– Да уж, жители были серьезно напуганы первыми холодами... – заметил Мелифаро. – Но уехали немногие. Жители Ехо – патриоты своего мира! – гордо сообщил он.
Действительно, из Ехо после похолодания не уехал почти никто. Сначала я бегал по городу и объяснял жителям, как строить камины и печки. Результат оказался плачевным: печь в доме Бубуты Боха рухнула на голову хозяину. С ним, естественно, ничего не случилось, но нам пришлось просить Нуфлина разрешить в домах магический обогрев: головы-то не у всех такие крепкие. Хорошо, еще, не дошло до растопки: кто-нибудь обязательно бы сгорел, ибо печник из меня никакой. Вот тогда я и объяснил Мелифаро значение слова «патриот».
Пока я раздумывал над патриотической сущностью здешних существ, мои коллеги начали шуметь и, видимо, успели предложить еще несколько версий.
– А еще... – произнес я, - и мгновенно в Управлении сделалось тихо. – Еще это могло быть очень много людей из моего мира, обнаруживших портал в Ехо. – закончил я.
Все дружно посмотрели на меня с восхищением: явно, такая версия не приходила в голову никому из присутствующих.
– Помимо всех уже перечисленных фактов, у меня есть еще один., - продолжил я, - Но это надо видеть.
Народ дружно засобирался на улицу. Мелифаро, загрустив, начал натягивать прадедушкины латы. Теперь-то леди Меламори его точно увидит и начнет смеяться.
Героическая леди, однако, подавила смешок, и мы вышли на очень свежий воздух.
***
С неба падал снег.
– Вы знаете, какая сегодня ночь? – задал я вопрос всей компании.
– Э-э.. Кажется, прощание со Старым Годом... – сообразил Кофа Йох. Мы только что прошли по улице Смирных Сосисок, и мастер Подслушивающий утолил начинающийся голод несколькими из них.
– Ну так, вот, – продолжил я. – В эту ночь в моем мире принято делать так...
И мы свернули на главную площадь...
Кто-то из моих соотечественников нарядил там елку. Дерево было метров 20-25 в высоту, лапы искрились от зажженных огней и улегшегося на хвое снега.
Разумеется, мои спутники ничего подобного никогда не видели. Они обалдели и выпали в осадок. А через несколько секунд у них отвалилась челюсть, поскольку к площади приближался шум. Леди Меламори осела прямо в сугроб. Хорошо, что с холодами она начала носить теплые штанишки из меха какого-то неведомого мне зверя.
Вскоре на площадь выкатилась средних размеров толпа, состоящая из молодых еховцев и ребятни. Кажется, старшему было не больше сотни лет.
Всю эту толпу предводительствовал Дед Мороз, на руке у которого повисла невменяемая Снегурочка. «Наверное, поела Супа Отдохновения» в «Старой колючке», - машинально посочувствовал я.
После этого мне отчего-то жутко захотелось поучаствовать во всеобщей кутерьме. Я сдерживался до тех пор, пока со звездного неба не донесся бой Биг Бена. Сразу же после двенадцатого удара среди звезд рассыпался салют. И я прочел надпись: «Happy New Year, dear Max!» А потом – подпись: «Твои друзья из «Молодежной стрелки».
***
Дырку надо мной в небе, объясните хоть кто-нибудь, что значили последние слова???Илина
Обсуждение - http://www.nnov.ru/forum/read.php?f=47&t=42370
|
|
