26-29 августа 2004г., Нижегородская обл., ст.Озеро.
Игра "Чёрный Отряд".
Добирание
И вот мы поехали на "Черный Отряд", нашу первую игру (надеюсь, не последнюю). Нагрузились порядком, не знали же наперед, что пригодиться, а что на фиг не нужно будет.
Взяли всего и много, а именно: палатку трехместную (в нее бы и 6 человек уместилось), рюкзак с одеялом, прикидами, едой и всякими жизненно важными мелочами, спальник в отдельном пакете (он никуда не убирался), лопату саперную – 1 шт. (на всякий пожарный), топор туристический – 1 шт. (тоже, мало ли что). В общем, тяжело было, аж жуть.
К чехлу палатки я загодя пришила лямки, чтоб на плечах нести можно было. Пришила я их на совесть, как следует, и они, лямки, как раз и выдержали все испытания дальней дороги. Не выдержал только сам палаточный чехол. Еще в городе треск за спиной показался мне очень подозрительным. А потом ткань "поехала", и домой палатку мы привезли увязанную в лохмотья на лямочках. Теперь придется шить новый чехол.
Еще в этой поездке приказали долго жить мои туфли. Для облегчения ноши я пожертвовала, как оказалось, очень напрасно, запасной парой обуви. Нет бы мне в кроссовки обрядиться, и удобно, и надежно, а для антуражу – так к ним и пряжки прикрепить можно. Нет. Надела туфли, подумав, что все равно выкидывать. На обратной дороге левый каблук отлетел и всю дорогу болтался на "мясе", а мое хроманье… Хорошо, что вы его не видели.
Веселая получилась дорога, с приключениями. В Беласовке на станции нас встретил Алараф. Ролевого народу набралось человек двенадцать. Наш героический встречающий, затребовав "пиво для мастера", все-таки отправился на поиски машины для увезения на полигон нас и нашенского скарба. И нашел, договорился, и вот мы загрузились и поехали. Ура! Мы едем на игру!
По шоссе с ветерком, основательно продувающим уши и не дающим смотреть вперед, потом по проселочной дороге и в лес, где все сидящие в кузове хором пригнулись от веток, что у елей дрожат на весу. Тут же нашел применение везомый на игру щит, правда, он надежно защищал только своего хозяина, сидящие же дальше, не умещающиеся под эту эгиду, на себе испробовали тяжесть еловых лап. Потом, когда лапы кончились, начались ухабы. Народ стал "серфингировать", встав в кузове в полный рост и пытаясь удержать равновесие. Так мы и подкатили к полигону. Проехали город Медополь, еще какие-то поселения, кажется, Розы с кабаком и борделем, и выехали на пересечение просек, где уже все собрались на парад.
И был парад команд. И не успел Змейсс, главный мастер, (по игре безвылазно пребывающий в могиле Властелин), слoва молвить, как из мятежных рядов раздалось задорное хором: "Пусть приходит Властелин! Для него есть вазелин!", "Каждому имперцу в ж… по перцу!".
Остальное – всё как всегда на параде. Развеваются флаги. Стройные ряды пестро одетых игроков. Мастерский состав и команды представлены друг другу. Последние уточнения и разъяснения правил. Простой народ не столько слушает, сколько рассматривает и оценивает вооружение, прикиды и антураж, высматривает знакомых.
Сама игра
Твое дело – хорошо исполнить возложенную на тебя роль.
Эпиктет.
Когда после парада мы, наконец-то, добрались до лагеря, вся Ржа торопливо заканчивала последние приготовления к игре, и, прежде всего, к неизбежно долженствующему последовать в скором будущем штурму нашего славного мятежнического города.
Спешно доделывались стены, шились колчаны для стрел, к приходу мастеров наводился шорох в лагере. Чумой и прочими недугами болеть и умирать очень не хотелось, пришлось собирать мусор и отмывать оставшиеся грязными после обеда миски.
Последние приготовления. Аусвайсы – новоприбывшим (бедная больная Лайтэн, наш мастер-региональщик). Возведение палатки (Москит, Киара и остальные, спасибо вам огромное, не знаю, чтобы я без вас делала). Разъяснение нам таким непонятливым всех тонкостей игровой экономики (браво, мэтр Рубин!). Белые хайратники для всех даром, и пусть никто не уйдет без БХ (наш лекарь с оптимистическим прозвищем Холера (Хоббит), щедро отрезающая куски бинта от дежурного лазаретского рулончика).
И среди этой суматохи и метаний то проявлялись, то исчезали мы с мужем – в игру всеми силами пытались протиснуться, что у нас получалось плохо, и производилось со скрипом. Ну что делать?! Непривычные мы играть. Совсем.
В возведении стены мой муж не участвовал, зато пилил бревна для ее достройки, очень ему понравилась цепная ручная пила. Он и меня пытался привлечь к этому полезному занятию, особенно когда я поставила его перед фактом постройки нашего милого семейного заведения – кофейни, коию громко нарекли с подачи Морглин "Над пропастью". Почему "Над пропастью"? Потому что во Рже.
По осеннему времени (вечер) кофем поить народ мы не стали, но вся Ржа приготовилась это делать на другой день, в смысле прямо с весны. На нашего казначея мэтра Рубина (мэтр Ветер), по ходу игры переименованного в Рубиновича, посыпались просьбы-тире-угрозы на тему "Выдай нам зарплату – мы кофе пить пойдем".
Тем временем зимний сумрак сгустился, комары озверели, вплотную приблизился долгожданный и страстно желанный ужин.
Надвратные дозорные, не подумав, впустили в город бродячий табор в количестве одной цыганки, что всем и каждому предлагала погадать. Вместе с ней явился Айрон-Сосиска, которого я переименовала в Айрона-Редиску, после того, как этот нехороший человек в припадке самообороны, снес нашу палатку, сломал стойку полога и прорвал крышу.
Он оказался имперским шпиёном, что выяснилось еще до ужина, после чего и произошла стремительная схватка и разрушение нашего такого свежепоставленного оранжевого жилища. Айрона повязали и отвели к Веревочнику в лабораторию – тире – камеру пыток. Народ, охочий до хлеба и зрелищ, наперебой советовал, чем лучше пытать. Наиболее эффектными показались, а потом и оказались орудия, как-то, бур, типа рыболовно-ледового, а также любовно и со вкусом выполненный таран (всё равно без дела лежит). Умолчу о самом процессе пыток, дабы не омрачать сей радужный рассказ ролевого новичка, коим все ещё является ваша покорная слуга.
И вот Айрона пытали. Орал он о-очень натурально, пытальщики изощрялись как могли, простые ржавцы злорадно смеялись а также, соответственно, ржали, покалеченная палатка грустно оранжевела в стороне, обвиснув пологом и крышей. Потом ее пытались починить, но тщетно, уже почти стемнело, пришлось нам спать "в руинах". Недомученного лазутчика оставили связанным на время ужина. Он порывался развязаться, и даже преуспел, но был замечен и связан вновь, уже вполне качественно. И остался бедный Айрон с мыслями о долгой и мучительной смерти, которую ему, не стесняясь в выражениях, обещали ближе к ночи.
После ужина объявили о том, что казнь состоится у всех на виду за пределами города, зрителям предложили взобраться на стены, чтобы лучше было видно. Но видно всё равно было плохо, потому что было темно. Мертвенный свет налобных фонариков вяло освещал конвой и осужденного. И что-то там у них внизу явно сразу не заладилось… В общем, во тьме рукопашная схватка, крики и хрип раненного. Вырвавшийся шпиён улепетывает во все лопатки, за ним погоня. А нашего мага, самого Веревочника, уносят бегом в лазарет, где и закрываются с Холерой и ее помощником. Что-то там с ним было?!
Растерянные, ошарашенные случившимся, мы сидели у костра. Потеря лидера сейчас, когда всё только началось, – не очень радостная перспектива. "Веревочника убили!" – раздавался шепот по всей Рже. Впрочем, хоть боевой дух у нас и надломился, порядка в городе нарушено не было. Дозорные не ослабили бдительности. Нашенские нинзюки в положенный срок отправились в ночной рейд, слились с тьмой и пропали. Мы еще немного посидели у костра, а потом решили прогуляться к мастерам – проводить прописавшихся там на ночь Каштана (ТимСель) и Наст (Морглин). В бэхашках и с фонариком добрели до места назначения, потом, выпровоженные Тэлсеком, потопали обратно. Заблудились, свернув к Керженцу, потом, не без посторонней помощи (спасибо Гоблин и Наташе), вышли на верный путь. Дважды нас окликали дозоры, убеждались, что их нами приглючило, и разочаровано успокаивались. Ржа встретила нас все тем же костром, остывшим чаем и оживленным разговором на тему выноса-взятия крепостей и тому подобного.
Рыська, пытаясь оправдать должность скальда-менестреля и свое сумасшествие, распевала во все горло. "Пятнадцать человек на сундук мертвеца!" – задорно выводила она.
Кажется, в тот вечер ничего больше не произошло такого уж существенного, мы еще побродили и отправились спать. Народ же в большинстве собрался у костра и горланил. Точно помню только одну песню, врывающуюся в мой сон: "Бутылка кефира, пол батона…". Ну, чем не колыбельная, обещающая сытный завтрак?
Утром я проснулась от тихого разговора:
– Ну что, может, "подъем" трубить будем. Полседьмого уже.
– Ага. Давай. Труби.
– Ф-ф-ф-ф… (звуки безуспешного дутья в рог) …с-с-с-с… (непечатное слово).
– Эх, ты! Не умеешь. Дай, я попробую. Ф-ф-ф-ф-ф… (два непечатных слова).
– Слушай, может, не будем ерундой страдать – крикнем хором.
– Давай.
– П О Д Ъ Е М ! ! ! (3 раза).
В этот день с самого со с ранья кофейня и иже с ней сидели у костра, пили свой кофе, наливали отдельным желающим в кредит, т.к. зарплату все еще не выдали. Хрустели морглиновским сухим завтраком, созерцали проснувшегося Архангела. Он еще с вечера живописно разложился, т.е., прошу прощения ?, расположился у костра, улегшись на узкую полоску пеноплена, укутавшись одеялом, а под голову подложив молот (надувной). Вот уж точно военный человек. Кстати, вторую ночь он тоже провел подобным образом, по-спартански, но уже у "кухонного" костра, чтоб утром завтракать, не вставая.
Этим утром прогремела весть, что мятежники, т.е. мы (!), пожгли город Вист. И всё его население бесславно погибло, даже не попытавшись оказать сопротивления. Приободренные этой новостью, мы позавтракали, получили чипы еды (закатанные в скотч крекеры с самими чипами) для продолжения жизнедеятельности и отправились мыть котелки, дабы сварганить первую порцию какао и кофе для кофейни. У реки нам попались мертвые погорельцы из Виста. Они громко проклинали свою судьбу и нашего Веревочника, голос которого безошибочно слышали под стенами своих домов-палаток в процессе горения последних. Надо же! Оказывается, ожил наш главный маг! Или и не умирал?!…
Посочувствовав умершим, оттирающим по Мастерской воле котлы и ведра для розианского кабака, мы отмыли своё добро и вернулись обратно в город.
Какао получился. Всем понравилось. Мой кошелек заметно набрал в весе. Мои "сафратники" (соратники Сафры, т.е. меня), а именно, мой менеджер, которая Наст, и личный телохранитель Каштан постарались с рекламной акцией. Так же они, не щадя живота своего, попытались проPRарить заготовленные специально для продажи противомагические амулеты. Девушки нацепили их на запястья и щеголяли перед народом, любуясь блеском "драгоценных" камней. Амулетам полагалось быть фальшивыми. Они ими и были, но это не афишировалось, по понятным причинам. Еще наши амулеты обладали уникальным свойством выпадать у меня из кармана и оставаться в самых неожиданных местах. Но мы их опять находили и опять пытались впарить хотя бы по самой низкой цене.
А еще Наст, Каштан и я этим утром "делали" стены. А именно выводили большими буквами на тетрадных листах слово "СТЕНА", нам велел это делать кто-то из старших чинов. Но, как верно говорится, не торопись выполнять приказ, потому что потом тебе все равно прикажут "отставить"… Результаты наших творческих усилий, эти красиво, в стиле "граффити", выведенные слова, оказались невостребованными. Спустя несколько часов "СТЕНЫ" валялись втоптанными в землю. Правда, ближе к вечеру, когда сгустился сумрак и хорошенько замаскировал виртуалку, я наши листочки все-таки вывесила, тем самым снизив несчастные случаи от столкновений с невидимой во тьме преградой.
Днем попробовали позвонить в город. Раньше не до того было. Памятуя приглашение Аларафа приходить к нему в Курганье звонить, мы туда и направились, в БХ разумеется. Но позвонить нам так и не удалось, зато мы наелись брусники и набрали ее с собой.
Вернувший в лагерь, мы стали свидетелями захватывающего зрелища – тире – аттракциона "Достань стрелу". Это дело организовала Найвен, запульнув из лука в небо, и попав в густую сосновую крону. Найвен отругали, она обиделась. Стрелу доставали, пытаясь влезть со стены на сосну. Не помню, кто победил, так как я отвлеклась на помогание готовки обеда, плавно переходящего в ужин.
Вечер опять наступил в самый неподходящий момент. Ржа все еще находилась на военном положении, причем последнее явно ужесточилось. Мы собрались на площади перед воротами и приготовились отражать натиск врага. Под руководством Тиля (Павла) подогрели воды в котелках (СМОЛА), привязали кружки к палкам (КОВШИ). Всё это отправили на стену. Туда же залез мой муж и приготовился "ошпаривать" штурмовиков. Он видимо забыл, что по игре он демобилизован и вообще уже в пенсионном возрасте. Вот такой боевой у меня спутник жизни!
По городу расхаживал невидимый Кли-Кли (Степик, прости, не помню твоего игрового прозвища). Вдобавок к невидимости (отыгрывалась плащом-дождевиком розового цвета) он был хром, однорук, с перекошенной физиономией и с кинжалом. Объяснял он это тем, что де так его выпустили мастера. Пришлось ему каждому встречному растолковывать этот феномен с невидимостью. Потом Кли-Кли написал на бумажке "НЕВИДИМЫЙ" и приклеил ее скотчем себе на грудь, прямо на дождевик. Может, это и помогло. Я не видела. Потом, когда стемнело, Степик действительно словно растворился, периодически проявляясь в районе костра.
Наши лучники выстроились в боевой порядок и пребывали в полной готовности. Мы, простые мирные горожане, тоже были наготове. В наши обязанности входило подавать стрелы. Но штурма все не было и не было. Неприятель то приходил, то уходил. Прибыло подкрепление. Убыло подкрепление. Подкрепилось и ушло. Со стены на неприятеля периодически начинали сыпаться подначки и насмешки, все те же стишки и боевые песенки. Неприятель тоже в долгу не остался. Время тянулось. И дотянулось до девяти нульнуль, когда боевка переходила в свою ночную фазу, и на охоту выходили маги и нинзюки. Опять раздача еды (чипов)
На протяжении всей осени и частично зимы жизнь нам осложняли периодически появляющиеся как за стенами, так и в пределах города разлагающиеся трупы (мастерских рук дело). С этой заразой самоотверженно боролись наши лекари – Холера и Повязка. Потом еще и Каштан взялась им помогать. Нас, находящихся поблизости, подвергали тщательно дезинфекции, а именно, обкуривали, опрыскивали, советовали, как лучше уберечься и не заболеть. Зараженных лечили на свой страх и риск. Повязка даже умерла, спасая больного. Спасибо вам, лекари! Что бы мы без вас делали!
Поступил приказ усилить бдительность, разжечь костры по периметру города и не расслабляться.
Мы собрали кучу дров и расположились у нашего любимого "кухонного" костра. Голоса понижали, ждали хруста веток и пришествия лазутчиков. Дождались. И хруст, и шорох, и очень подозрительные шаги. Нинзюк! ТимСель удивленная перелазит через стену. "А что это вы тут делаете? А я прогуляться ходила". Короче, устали мы бояться, спать решили пока не спать. Одели БХ (Повязка как была в нем, так и осталась) и уселись кружочком на чьих-то щитах. Воланд (который из Дзержинска) завел разговор с Амари про ЧКА, потом про Гумилева. Мы подсели – присоединились к разговору. Понемногу перешли к излюбленному – к песням. Послали Колю за гитарой. Он принес, сыграл. А больше никто играть не стал. Пели так.
"Если рыщут за твоею
Непокорной головой,
Чтоб петлей худую шею
Сделать более худой,
Нет надежнее приюта –
Здесь во Рже не пропадешь,
Если продан ты кому-то
С потрохами ни за грош.
Бедняки и бедолаги,
Презирая жизнь слуги,
И бездомные бродяги,
У кого одни долги, –
Все, кто загнан, неприкаян,
В славный город наш идут,
Здесь накормят, и напоят,
И оружие дадут.
Здесь с полслова понимают,
Не боятся острых слов,
Здесь с почетом принимают
Оторви – сорви – голов.
И скрываются до срока
Даже рыцари во Рже,
Кто без страха и упрека -
Неугоден Госпоже…"
Люди подходили, спрашивали, почему мы в БХ, и не убили ли нас? Мы говорим: "Нет. Это у нас тут Клуб Белых Хайратников (КБХ сокращенно). Присоединяйтесь". Кто-то, хмыкнув, отходил, кто-то оставался, повязывал БХ-эшку и устраивался рядом. Лазутчики к нам тоже подходили и утверждали, что они вовсе никакие не лазутчики, а просто мимо шли – заглянули на огонек.
"На каждый лье у нас во Ржи
По сто шпионов Госпожи…"
(это так, из неспетого).
Пришел Архангел, улегся вокруг костра. Мы, некоторое время созерцая его, пришли к единому мнению в том, что спящий Архангел – очень даже хорошая защита от врагов. В темноте они будут спотыкаться об него, и падать прямо в костер. С другой стороны нас надежно защищали несколько совершенно невидимых в темноте пеньков. Об них все запинались, спотыкались и падали, а также высказывали в их адрес много всяких слов. Пеньки было решено торжественно поименовать "Сторожевые пеньки".
Так под надежной защитой наш Клуб просуществовал аж почти до трех ночи. Потом мы распались. Разошлись по палаткам спать, так и не сняв БХ-шек. Поступило даже предложение, что неплохо бы и на палатки одеть белые хайратники. Эх! Зря мы этого не сделали!
Тут я совершенно сознательно умалчиваю об имевшей место в эту ночь сшибке магов, а именно Госпожи (Дары) и нашего Веревочника (может, там кто-то еще был из магической братии…). Делаю я это по причине абсолютнейшего своего незнания и не владения какой-либо достоверной информацией о происшедших событиях. И, в конце-то концов, "споры магов конца не имеют" ((с) Урсула Ле Гуин).
Утро наступило рано. Птички весело чирикали. Потом их прервали тяжелые шаги и приглушенные голоса. Это пришли по нашу душу. Время: 5-45. До шести официально воевать запрещено, ходить-ниньзючить можно только по трое, мечи не применять и т.д. (см. правила). Пришедшие нарушили почти всё. Было их по нашим данным семеро, оружие они взяли наше, из закрытого (!) арсенала. Они переругивались с проснувшимися ржавцами и, угрожая позаимствованными мечами, препятствовали нашим выбираться из палаток. А потом они стали поджигать Ржу. С красными тряпочками у них была явная напряженка. Они их попеременно привязывали к отдельным палаткам, кричали "пожар!", после чего отвязывали и переходили к следующему строению. Напоследок они решили сжечь нашу каменную (!) стену и ворота.
После свершения своего черного дела эти нехорошие люди сели на наших (!) коней и ускакали, вышибив ворота и минуя каким-то чудом два глубоких рва. Все это видел и даже отважно пытался воспрепятствовать дежуривший на стене Минкин (прошу прощения, что не помню игрового прозвища). Он-то и рассказал нам, вышедшим осмотреть потери, о случившемся. Было разбирательство с мастерами. Сначала объявили, что город Ржа цел, невредим, жив и здоров. Лошадей вернули, красные тряпочки развязали (все пять штук), ворота починили. В общем, жить стало можно. Позавтракали. Потом пришло известие, что утром Ржу сожгли. Почти всех жителей попросили удалиться в мертвятник. Остались только мы с мужем, Рубин, Веревочник и кто-то еще. Как нам удалось выжить – не знаю. Кофейня наша сгорела. Мы ходили по пепелищу и грустно собирались домой.
Собственно на этом-то наша с мужем игра закон-чилась. Ближе к полудню мы отбыли, окон-чательно и бесповоротно покинув гостеприимную Империю.
Из воспоминаний моего мужа.
Второй день:
Я вспомнил, что надо бы позвонить домой. Пошли в Курганье в БХ искать Аларафа, т.к. он еще по дороге на полигон, сидя в кузове шишиги, приглашал всех желающих приходить к нему в Курганье звонить (за игровые деньги). Долго шли, мимо Мастерятника, собирали бруснику. Пришли. Увидели Аларафа в черной шляпе. Я спросил насчет того, как бы позвонить в город.
Алараф: – Без проблем. Давайте ваш сотовый. Хотите, я вам номер наберу?
Я: – ??? Не понял!!!
Алараф: – У нас тут холм, самая высокая точка, может, канал и поймаем.
Я: – Да у нас мобильника-то нету! Ты нам свой дать обещал.
Алараф: – Обещал?! Когда?
…Потом все-таки Алараф пытался позвонить со своего, но т.к. телефон у него разрядился, ничего не вышло. Мы с горя пошли еще дальше в лес собирать бруснику. В чехол от фотоаппарата набрали брусники, и черники немного нашли. Вернулись в свой лагерь, – всё на месте, никого не убили. Уф-ф…
…Вечером второго дня. У кого-то из наших я взял гитару, решил что-нибудь сыграть. Народ жаждал услышать и спеть что-нибудь знакомое. Не дождались. Сыграл я никому почти не известное: "Времени река", "Лилия". Потом стали петь всё подряд, что вспомнится, но играть больше никто не стал. Попытались отыскать нашего менестреля Рысь, но ее уже успели убить, и она пребывала на Равнине Страха в образе манты.
Откуда-то из леса вышли две особы женского полу, обе в БХ; на вопрос кто они и откуда, сказали, что из Чар. Звали этих особ Дарк и Аеана (Ира и Марина). Посидели, послушали песни, потом тихо и незаметно ушли. Воланд (второй, который дзержинский) запел какую-то грустную песню, мне неизвестную. И тут вдруг прозвучал приказ Веревочника (Воланда первого) собраться и построится всем на Площади.
Веревочник:
– Каждому четвертому, выйти из строя!
…Пробормотав заклинание, указывая на каждого по очереди, маг произнес:
– Страшные боли в животе, 3 минуты!
Все вышедшие начали кататься по земле и дико орать. Через 3 минуты Веревочник сказал:
– Свободны! Уползите!
…Теперь он вызвал каждого пятого. Пробормотав очередное заклинание, маг заставил вышедших застынуть на 5 минут и мысленно прочувствовать заморозку, после чего милостиво отпустил. К'иара так вошла в образ, что не смогла вовремя "разморозиться", и ей стало нехорошо. Оказалось, что ей вообще трудно долго смотреть в одну точку при мерцающем свете костра. Подошедшего мастера по врачеванию (Мэриен) она успокоила, что все нормально и сейчас пройдет. Еще Веревочник прочел гневную проповедь по поводу дисциплины в лагере. Он сказал, что это были вынужденные меры для того, чтобы мы впредь не теряли бдительности и помнили, что враг не дремлет.
Потом я занимался сбором дров для костра. Это стали делать и остальные. Дров нужно было много. Костры разожгли еще в двух местах по периметру лагеря. Собрав дров, мы решили продолжить посиделки у дальнего костра. Туда же направился назначенный дозорным Архангел. Он подложил под себя коврик, завернулся в одеяло и, перед тем как уснуть у костра, сказал нам, что если у него начнет гореть одеяло, чтоб мы его разбудили.
Мы еще пели, вспоминали разные истории из жизни и с игр. Мы – это: я, Сафра (Людик), Наст (Морглин), Каштан (ТимСель), Воланд II, Чернила (Амари), Повязка, еще Чикатило, Арсений и кто-то еще. К трем часам ночи остались: я и спящий Архангел. Я еще подбросил дров и пошел в палатку спать.
…Михаил из "Иноземья", командующий нашей армией, рассказывал, как наши ходили жечь город Вист:
"Когда мы уже были в их лагере и "сожгли" несколько палаток, из одной палатки выполз некто с помятой физиономией и с мечом (которому в палатке быть никак не полагалось). Осмотревшись и немного подумав, этот некто негромко произнес по слогам: – Тре-во-га!… Через некоторое время оттуда же, из этой палатки вылез ещё один, тоже с мечом (!), почесал репу и также, но чуть громче сказал: – Тре-во-га!!… За ним вылез третий, тоже с мечом, и еще громче: – Тре!-Во!-Га!!!… Тогда только заспанный народ стал понемногу выбираться из палаток. Вот такие они, горячие эстонские парни!"
Фото и текст-
Людмила Самозванец
Ccылки
- Сайт игры
- Обсуждение игры
- Фотки
