Статьи
|
Пустынь-2004
Итак, Пустынь-2004…
Электричка уходила с Мызы, набитая битком. С замирающим от восторга сердцем
вылавливались из толпы родные биофаковские мордашки,
да и не только биофаковские, а еще – всякого разного
народа, на лицах которых так и читалось бегущей строкой: “Пустынь!!!”
Не сомневаюсь, что вечером ранее на Московском вокзале царила та же атмосфера.
Да и вообще, в Пустынь прорывались, как могли: электрички, автобусы, автостоп…
Станция “Сережа” встречала тишиной и сельским спокойствием. Пестрые стайки
людей разбредались кто куда. Одни ловили частников, которые уже привыкли
навариваться во время выходных, другие – остались ждать автобуса, третьи, самые
отчаянные, - пустились пешком.
На остановке в ожидании транспорта доставались гитары, покупалось пиво и, в общем,
народ не скучал. Про штурм подъехавшего автобуса можно писать отдельную статью,
но стоит отметить, что такой раритет днем с огнем не сыщешь. Двери до конца так
и не закрылись, но всех, идущих пешком, автобус обогнал, и это радовало!
За окном мелькали деревенские пейзажи, леса, речки. Но ничто так не привлекало,
как знакомая вывеска: “Лавка у Лобова”, возле которой в очередной раз
остановился автобус. Мгновение, и Пустынь уже окружала нас со всех сторон.
Казалось, все было радо встрече: и остановка, изрядно подразвалившаяся
с прошлого года, и знакомая школа, с прежними надписями, и даже Лобов,
дружелюбно взирающий из-за прилавка. И, главное, люди. Знакомые и незнакомые,
студенты и не совсем, перваки и выпускники
биофака…Все улыбались и выглядели счастливыми.
Палаточный лагерь, как всегда, разместился за Пяткой. День стоял солнечный,
народ купался и загорал. Везде бродили перваки:
некоторые что-то учили, некоторые занимались хозяйственными делами, но все без
исключения ждали наступления вечера и посвящения. В течение учебного года про
посвящение им было рассказано очень много: и правда, и вымысел. Но чем ближе
было время посвящаться, тем меньше вспоминались рассказы и больше становился
интерес.
Приезжие также купались, бродили по любимым местам, вспоминали молодость и т.д.
К сожалению, в Пустынских домиках покрасили стены, и многолетнее творчество
кануло в Лету. Но, думаю через год, максимум два, стены уже утратят чистоту и
украсятся новыми надписями. А в целом все было по-старому. На бане висел
огромный замок, везде валялся мусор, хотя и в умеренных количествах, на поляне
перед Бодунами играли в фризби и была натянута
волейбольная сетка. Под Яблонью учились травки, на
крыльцах дымили, у берега, на бревнах, обнимались. По озеру сновали лодки и
надувные матрасы. Пара щенков бегали за людьми и, играя, хватали за ноги.
Ленивые пустынские собаки невозмутимо наблюдали за этой картиной. В этом году в
Пустыни обнаруживались даже кошки, но их было меньшинство, к тому же они спали
на крышах по соседству с сушившейся обувью. Вокруг бродило множество молодых
людей в камуфляже, от чего в голове так и всплывали строки про военных,
красивых и здоровенных. Ну про природу и писать не стоит. Это нужно видеть,
дышать этим, пропускать это через себя. Густая зелень Капустника, тишина над
протокой, ветерок с озера…
Ближе к вечеру у столовой собирался народ, устраивающий посвящение. Там были
люди, регулярно этим занимающиеся и энтузиасты, впервые пробующие себя на
данном поприще. Принимались любые идеи и предложения. Конечно, как всегда,
планировались тотемный зверек, никогда не смогу вспомнить или выговорить его
имя, лесные нимфы, царство Аида, и другие вещи, ставшие ритуальными.
Доставались простынки, складывались костры, надевались маски. Приготовление шло
полным ходом. К девяти часам вечера начинало смеркаться. Лодки собрали на
берегу, сцепив цепью, народ уходил с озера, проснулись комары. По сравнению с
утром, людей стало больше. Приехали даже многие родители, желающие не только
навестить родное чадо, но и увидеть легендарное пустынское посвящение. Если в
других ВУЗах и на других факультетах в Лобаче не
станешь настоящим студентом ни разу не переcдавая и т.п. то на биофаке ко всем условиям
добавляется еще и необходимость посвятиться. К слову, делается это с большим
удовольствием!
В десять часов все присутствующие, за редким исключением, собрались у столовой.
Внутри явно что-то происходило: слышались голоса, смех, музыка, крики. У входа
выстроилась очередь. Там были не только перваки.
Многие не отказывают себе в удовольствии посвящаться каждый год. Помимо этого
были деревенские, люди с других факультетов и из других ВУЗов. Лично я пошла
посвящаться в компании двух студентов с МехМата. В
ожидании пелись песни. Все началось с Кипелова, продолжилось Чайфами, а затем – люди разделились, доставались новые
гитары, и кто что поет понять было трудно, зато весело.
Очередь двигалась медленно, но верно. Точно знаю, что внутри главным событием
было получение имени на латыни. Его писали на руке, как бы приобщая тебя ко
многим существам, носившим подобные названия, которые зубрились в течение всей
практики. Нам ждать очереди терпения не хватило, и по тропинке, ведущей на
Капустник, мы дружно направились посвящаться в лес.
Непередаваемое ощущение! Ночной лес, его шорохи, ароматы, силуэты. А вдалеке –
цепочка огней, к которой идешь, зная, что это должны быть костры. Со всех
сторон слышался смех, но самих смеющихся
не было видно. Перепуганые нами птицы либо не
пели вовсе, либо кричали, как сумашедшие.
А потом все пошло по знакомому сценарию. Костер, люди/феи/нимфы/зомби/и т.д.,
требования сделать что-либо или заплатить. Мы честно пытались выполнить все
задания, но и смысла-то у большинства не
понимали. Конечно, были и спирт с перцем, и скороговорки, и кусающиеся за
голову(!) люди. Зомби почему-то лежали поперек тропинки и хватали за ноги, не предъявляя
при этом никаких требований. Нимфы заставляли ходить по шишкам, не слушая
возражения, что уж они-то должны быть существами трепетными, нежными и
сочувствующими. Тотемный зверек был, как всегда, великолепен! Он предсказал нам
все про преподов биофака и про наши будущие
специальности. Из нас всех выходили ботаники. Я бы честно этим гордилась, не
будь я биохимиком, год отучившимся на этой кафедре. А вот мои друзья с МехМата всерьез задумались о смене профессии. Кто знает
сколько ботаников прозябает на МехМате и не только?
Откупались жевачкой, ластиками, пластинками от
комаров, пуговицами, сигаретами, конфетами, презервативами, носками, резинками
для волос и … в общем, список можно очень долго продолжать. Самым запомнившимся
откупным был поцелуй, а из костров больше всего понравился тот, возле которого
симпатичная девушка гадала по ладони. Ее голос звучал почти зловеще в лесной
чаще, к тому же лицо гадалки было скрыто дымом от костра. Так и закрадывалась
мысль, а не вышла ли на берег русалка погадать нам в эту июльскую ночь.
К концу лесной дороги ночные стражи становились все менее бдительными. С
криками: “Перваков среди вас нет, проходите”, нас
пропускали вперед. Возможно они устали от народа, но сдается мне, что причина
была рядом, в полуторалитровых бутылках, со
специфическим вкусом и запахом. Пока я, наивная, раздумывала о причинах, один
из моих коллег не церемонясь стащил одну из бутылок, любовно припрятанных под
кустиком. Да, там был спирт, уже разведенный и готовый к употреблению.
Поблагодарив щедрый лесной народ, мы выбрались из леса на шоссе.
Идти по асфальту было значительно легче, чем по тропинке, но народу на
четвереньках там встречалось значительно больше. Крики: “Биофак forever!!!” слышались повсеместно. Помимо этих возгласов
воздух сотрясали пение и хохот. Нам было уже все равно куда идти, так как
весело было везде. Но кульминацией вечера (ночи) должен был быть общий костер.
Вспомнив об этом, мы направились к самому большому источнику шума, предположив, что должен быть костер, и
не ошиблись.
Вокруг костра уже собралось множество народа, но всех прибывших встречали
криками восторга. У огня читались стихи – это было небольшой платой за
присоединение к остальным. Никогда не забуду, как юноша в венке кричал: “О,
Пустынь! Сколько в этом слове…” Дружный рев толпы был ему ответом. Люди
приходили и приходили. По кругу пускались бутылки, стихи читались…
От костра уходили уже под утро, хотя еще не светало. На шоссе было так же
людно, но уже значительно тише. Взявшись за руки, мы спели все, что знали, пока
дошли до деревни. Из леса выползали последние порции посвящавшихся. Возле лавки
Лобова царило веселье, что наводило на мысль, что он в эту ночь торговал с
особым усилием, хотя двери были заперты.
Для нас ночь закончилась возле костра у столовой. Было множество народа, песен,
спирта. В общем и целом, под утро все как-то притихли, засыпая там, где сидели.
Мы же вернулись в палатку, достали гитару и еще долго не ложились.
Про то как уезжали писать уже не стоит. Но не было не печали, не грусти.
Пустынь – слишком светлое место, чтобы внушать такие чувства. Мы еще вернемся!
Но все же перед отъездом, я пробралась на крыльцо родного Шалмана и
восстановила закрашенную надпись:
И как бы не манили города
Под светом электрического Солнца.
Уверены – вернемся мы сюда,
Пускай в мечтах, но все- таки вернемся!
Nienor
|
|
