Статьи
|
Трудно Быть Ведьмой или Ускоренная ПомощьДеревня. Светятся тускло окна. Знаю, что у очагов вечерами звучат истории, в которых правды и вымысла поровну. Я иду мимо тихо-тихо, на меня не лают злые псы. Меня ждет лес. Ждет мой дом. Наше поселение, о котором знают немногие.
А кто не знает, зовут нас ведьмами. Пусть зовут.
Я старшая, я - Найнив. Ученица Чудесного Народа и самая сильная знахарка общины. Моя правая рука - Табита, давняя и близкая подруга. Двое, Мэйв и Айлин, находятся в процессе обучения. Мэйв нашла нас сама, она самоуверенна и строптива. Айлин весела и ласкова, с рождения живет с нами. Я услышала ее у речки - орала громко в камышах. Когда стала постарше, мы пытались найти ее родителей. Не сумели.
Совсем недавно Табита привела деревенскую девушку, у которой оказались неплохие способности. Сейчас она готовится к посвящению. Еще при общине живут два оборотня. Один по рождению, другой из-за обиженного представителя Фир Дарриг.
...Мы свободны, мы отвечаем за себя и перед собой. И - перед Матерью-Природой. Девчонок влекут яркие огни костров, человеческий быт. Но лес заполнил душу каждой из нас. Чтобы утолить жажду нового, неизбежно вспыхивающую в юных душах, мы приходим на праздники - Самайн, Бельтайн... - и в ярких одеждах веселимся наравне с другими людьми. Это ведь тоже способ познания многоликого мира...
Скоро Самайн. Холодно, лес стоит по пояс в снегу. Деревья дремлют. А люди - нет. Хотя лучше бы дремали, истинная правда. Темно на дорогах Ирландии, темно и неспокойно. Где добродушие ирландцев? Когда из-за ограды кричу проходящим незнакомцам "День добрый!", откликается далеко не каждый. Оборотни наши бегают по округе, приносят дурные слухи: будто разбойники собираются напасть на Тару, и, откуда-то прознав про нас, на общину тоже.
Но скоро Самайн. Время, когда горячие головы остывают, а ледяные сердца оттаивают. День мира, день, знаменующий начало нового года.
Время до праздника пролетело незаметно, в подготовительных хлопотах. Я смотрю на девчонок с удовольствием. И, похоже, сама вот-вот начну так же переживать по поводу своего платья, прически... В мои-то годы! Чужое волнение заразительно. Даже оборотни одевают нарядные рубахи.
Тушим огни. На огромной поляне в Тлатхге собираются все добрые ирландцы. Ну, естественно, и мы. Огни, ярко пылает главный костер. Друид изрекает пророчества. Склоняю голову пред настоящим могуществом. Мне недоступны высшие дары. Что ж, всякое дерево на своем месте хорошо. А народ не больно-то вслушивается. Уже начинается веселье. Хороводы, ручеек, и я радуюсь вместе со всеми.
Но - пора бы, остальные могут остаться, но я должна принести светлый, чистый огонь, от которого можно будет возжечь наш очаг. Я попросила Кехта достать головню из костра, разведенного Друидом, Матой. И - босая! - понеслась через лес, по обжигающему снегу. Не чуя под собой ног, летела сквозь ночь, одержимая одной мыслью - лишь бы не угасло пламя. И угли вспыхивали в такт биению крови в висках. Рядом мчался Кехт, и кто-то еще следом... не было времени понять, кто.
...Потрескивают дрова в очаге. Начинаю чувствовать ноги. Ой-ой-ой... Я уже не девочка для таких игр! К тому же вспоминаю, что забыла мой любимый плащ на поляне. Темный, почти непромокаемый, всего-то в одном месте порванный, а я еще на него заплатку ставила, из той же ткани. Жаль.
Смотрю на смущенно жмущихся оборотня и девочек, и понимаю - им, как и мне, хочется вернуться в буйство праздника. Но кто-то должен остаться при огне. Хотя все устроится к всеобщему удовольствию. Они сбегают за моим плащом, принести его, а потом - свободны. А я и тут посижу. Песни попою. Праздничные.
К тому же могут наведаться гости. Мало ли... Вдруг?
И правда, пришли. Отдохнули немного в моей избушке и отправились восвояси. Я и имен не запомнила. Вроде Священную Рощу Уснеха искали. Потом забрел друид, интересовался, не знаем ли мы чего про христиан. Мы не знали. Тогда я задумала весной, когда стает снег, отыскать общину христианскую, посмотреть, что это за люди.
Зима прошла незаметно. Мы почти не выходили. Странников не было. В нашей избушке звучала песенка бродячего огонька, видимо, в надежде, что кто-нибудь услышит и заглянет.
В темной череде деревьев,
На крутых холмах
Пляшет голубой огонь.
Но, путник, не тронь его,
Смелый, не тронь его,
Мудрый, не тронь,
Не пусти себе в душу
Колдовскую песню огня,
Не слушай, как он поет:
Догони меня,
Догони меня!
Я покажу тебе клады, я открою тайны,
Я научу танцевать, бубенцами звеня,
Только прислушайся,
Только пригрейся,
Я так немного прошу:
Догони меня, догони меня!
Даже колдун, даже воин бывалый
Могут поверить чарующей пляске огня.
И погибают,
С обрыва в болото заводит
Нежный, сладостный зов:
Догони меня, догони меня, догони меня...
Наступила весна. Из королевской казны нам досталось некоторое количество денег. Мы предполагали, что придется заплатить налог, но оказалось, что к числу налогоплательщиков мы не относимся. Наш оборотень посчитал, что мы просто находимся вне закона. Он неправ, конечно. Если нам нужно - закону мы подчиняемся.
Нам удалось пополнить свои знахарские умения. Благодаря двум лекаркам, слепой старушке и ее поводырю, молодой девушке, зашедшим в нашу глушь из иных уголков благословенной Ирландии. А именно - от христиан, где их приютили на зиму. Головная боль, лихорадка... замечательно. Они же помогли мне исполнить задуманное - проводили к христианам. Мне для лечения необходим был чистый спирт, полфлакончика. Они сказали, что там он есть. Забавно: пришла языческая "ведьма" и для своих зелий просит ингредиенты! Мне их таки дали, и вообще обошлись вежливо. Но... глаза этих людей - глаза фанатиков. Стало неприятно. И очень мне не понравилось, что от наших богов отреклись ирланцы - их было большинство в общине. Вернулась я домой с чувством, что еще мы услышим о Белом Боге. Вообще, это религия какая-то смутная: их бог везде, но его никто не видел, может все, но предпочитает ничего не делать; к тому же христиане ЕДЯТ СВОЕГО БОГА! Я честная ирландка, мне этого не понять.
В темном углу чердака Мэйв отыскала Книги Мудрых, где оказалось множество рецептов. Некоторые их них вскорости пришлось использовать. Там же была книга сказаний, которая очень развлекла оборотней и юную Крэйде, пришедшую к нам недавно.
К нам прибежал посланец из соседнего поселения. И сообщил страшную весть: чума. Мы бросились туда, но, прибыв на место, узнали, что это лишь военная хитрость. Сребролюбие погубило нескольких доблестных воинов: они подобрали монетку на дороге. Очень легкомысленно с их стороны. Все знают, что Добрый Народец шутит не всегда по-доброму. Тут же из леса появился заяц, на морде которого было написано редкостное ехидство, и исчез. А воины почувствовали ужасную слабость. Я смешала для них укрепляющее зелье, использовав спирт, данный христианами, и настой только мне известных трав.
Посмотрела я, как ухаживала за больными Крэйде, и решила, что, пожалуй, достойна она быть среди нас. Хоть и много она думает о человеческой любви, но в сердце ее - лес. Хорошая целительница будет. Надо провести обряд посвящения.
ПОСВЯЩЕНИЕ.
Я в восточном конце стою перед костром, разведенным специально для посвящения оборотнями. Боги смотрят на меня свыше, благословляя обряд. Уже прошедшие посвящение ведьмы встают вокруг костра, держась за руки по две. Я чувствую тревогу и страх девочки. Ничего, так и надо. Начинаю размышлять вслух:
- Говорят, тут из девица какая-то из лесу выбрела, к нам просится. Что за девица, дайте хоть посмотрю!
- Приди! - зовет Мэйв.
Айлин вводит Крэйде с распущенными волосами, сама встает в круг, девушку оставляет перед костром одну. Вот, мол, хочет стать ведьмой.
Я предупреждаю ее:
- Дитя, здесь и сейчас, стремишься ли найти себя?
- Да, - взволнованно.
- Понимаешь ли, что ждет тебя непростой путь, желаешь ли вступить на него?
- Да.
- Тогда докажи это.
Вступает Табита.
- Ответь, что такое твоя жизнь?
- Путь.
- Теперь твоя жизнь - лес.
- Ответь, чего ты боишься?
- Не знаю... Предательства...
- Теперь ты не будешь бояться ничего.
- Что для тебя любовь?
- Мечта...
- Теперь ты любишь лес.
Мэйв принимает обеты.
- Даешь ли бет помогать просящим помощи?
- Даешь ли обет исцелять страждущих духом и телом?
Ну, само собой. И - завершающий вопрос:
- Что ты готова принести в жертву?
- Себя! - вдохновенно отвечает дитя.
Ой. С одной стороны - логично. С другой - а как доказать? Словами-то кто угодно бросаться может. Больно уж расплывчато.
У нее красивые, длинные волосы. Хорошо.
- Принеси в жертву священному огню прядь волос. Прямо сейчас.
Она растерялась. Ножниц, холодного железа, естественно, рядом нет. Я вынимаю горящую веточку и пережигаю прядку. Отдаю ей:
- Положи в костер.
И завершаю:
- Здесь и сейчас, я признаю тебя достойной стать одной из нас. Будь готова вступить на избранный путь. Закрой глаза.
Завязываем ей глаза и проводим около огня (что слышишь?), обмахиваем полотном (что чувствуешь?), плещем рядом водой (что слышишь?), по земле босой (что чувствуешь?) обратно к костру. Потом встаем опять кругом, включив прошедшую испытания девушку, и хором:
- Лес принял тебя.
Развязываем ей глаза и по очереди обнимаем. Наша. Радость-то.
Без особых происшествий прошло несколько недель. Проходил мимо человек странный, представился едоком, предлагал поесть у нас за деньги. Да денег лишних не было. Мы посмеялись, пригласили, если свободен потом будет, зайти к нам, нашей еды бесплатно отведать.
Заходили торговцы бродячие, что-то у них даже куплено было. Отплатили они не добром - оставили монетку. Айлин, наивная моя девочка, подобрала ее. Тут же упала и головой ударилась. Как же мы испугались: не знали, чем лечить ушиб. Казалось ей, что вот-вот покинет нас насовсем, бредила. Бросились иных лекарей искать, и никто не отказал, много добрых людей в Ирландии: у врат Тары мне встретился целителя из клана Уи Бакшне, он и помог. Все обошлось. А оборотни в то же время к друидам обратились. И те пришли. Извиниться пришлось пред ними, что зря потревожили.
Донесся до нас слух, что умер король Логайре, сошедший с ума от любви к двум женщинам. Правда, этому верилось с трудом. Наступил май, заветный месяц любви. Давно мы заметили, что неравнодушна Айлин к оборотню Ахту, да и он к ней. Всюду вместе. Правду сказать, не слишком-то они подходили друг другу, но я не возникала. Сердцу не прикажешь. Ну, на Бэлтайне их и поженили Майские Духи. Веселый был праздник. И Крэйде веселилась, играла, плясала. Засматривались на нее парни. Мне же более всего понравилось искусство арфистки. Долго сидела я в кругу, слушала.
...Одно омрачило праздник - крики баньши то и дело слышались из леса. Не к добру.
Подтвердилось, что король Логайре пропал и вроде бы умер. Ирландии без короля - что плечам без головы. И созвали всех на выборы короля нового. Не один был претендент, но ни под кем не кричал Камень. Потом воин оружный вошел в круг и сел. И услышали все крик сидстоуна. Логайре вернулся. Но смотрела я в лицо короля и видела - немного же в нем осталось человеческого. Кому, как не мне, проведшей полжизни в Холмах, знать, как выглядят сиды? И мне ли поднимать против одного из них голос?
А свободолюбивые сердца ирландцев возмутились. Не было такого, чтобы король закрывался от вассалов мечом. И лишь двое из четырех присягнули ему. Расплескалась чаша Ирландии.
Земля дрогнула под моими ногами. Горе.
Пошли мы с Табитой после этого в бруйден. Там встретились с нашими ведьмочками, донельзя гордыми собой: они нашли больную, нуждающуюся в помощи. Ой как мне это не понравилось... Не мы должны искать - нас. Да еще та принцессой мунстерской оказалась. Не мог ей помочь никто, с самого детства снедала ее тоска и скука. Не мое это дело! Не наслана болезнь, с самой девушкой что-то не так...
Я смолчала. Уж поздно было отказывать в обещанной помощи. По пути в нашу общину присматривалась к принцессе, и все более тревожилась. Очертания ее лица, тело... словно смазано было, плохо нарисовано. И не чувстовалось живого, сердечного огня. Один холод зимний.
Провели мы обряд, как обычно. Руки в кольцо замкнутое соединили. Только на месте принцессы словно дыра ощущалась. Думалось, просто обряд не поможет, да и все. Но сила наша в клубок свернулась, и в сердце принцессы осталась. Повеселела она, золота нам дала. Поблагодарили мы ее, но кусочки золота я в священном очаге оставила. Мало ли что. А так - очистятся. Потом сидели у очага, песни пели забавные. Оставила я страхи, спела кое-что...
Министр вещал о правилах правленья,
Клеймил развратников, злодеев и невежд,
А королева подняла мятеж,
Намалевала чертика на троне,
И танцевала голой на столе
Хип-хоп. Пусть босиком, зато в короне.
А у министра полетели нервы,
И он испуганно бродил вокруг глазами.
Но слуги были выгнаны заранее...
Потом она задернула портьеру,
Из-за которой шут следил за ними.
И что там было дальше, он не знает,
И вы его за это извините.
Улыбнулась принцесса и в сопровождении оборотней воротилась к себе. И только через долгое время я поняла, что она была подменышем. Да сделанного не воротишь.
После проведенного обряда я продолжила обучать юных ведьм секретам магического излечения разных недугов, в частности, немоты. Больно им понравилось действие. Я умудрилась непростительно ошибиться: следовало мне их лучше, чем себя, знать, а я... Посчитала, что все справятся, кроме спокойной, слегка ленивой Мэйв. Ладно хоть проверить додумалась. Одну за другой уводила их в восточный конец поселения и, притворившись немой, ждала применения способностей.
Входит Табита. Берет меня за руки. Старается наслать иллюзию, как положено: будто иду по темной пещере... там свет в конце... выхожу, вижу и слышу красоту леса и водопада, не могу удержаться, вскрикиваю от радости. Ну... неплохо. Но не особо убедительно. В словах путается, интонация виляет, как хвост неуверенно-дружелюбной собачонки. Ладно, будем считать, что подействовало.
Айлин. Попытка. Не получилось. Я знаю ее добрую душу, но волшебством ей не владеть. Зато милосердия хоть отбавляй, ухаживает за страдающими отлично.
Крэйде. Очень волнуется, она еще так неопытна. Не понимает, что больному труднее всего отказаться от мысли, что его излечить никто уж не сумеет. Обрести веру. Тоже ничего не вышло.
И - Мэйв. Уверенно берет мои руки. Насылает мираж...
... Темнота. Лес. Я не могу ничего сказать, но это уже привычно... Страшно. Ой, как страшно мне. И не вскрика, ничего не выходит наружу. Чьи-то руки сдавливают мое горло сильнее, я задыхаюсь. Вдруг - вижу свет, тяжесть исчезает, я кричу впервые в жизни от ужаса и счастья... плачу...
Открываю глаза. Слезы текут по щекам - и у меня, и у Мэйв. О, боги, община не пропадет, мне есть на кого ее оставить. Можно быть спокойной. Спасибо тебе, моя хорошая. Прости мое недоверие.
Где-то бродит Кехт. Пришел, опять ушел. Что-то я переживаю за него.
Прибежал Ахт. Его тоже все время где-то носит.
И вывалил новость, да так радостно, дурачок...
- Кехта убили! Стражники из Тары!
Мои эмоции оставлю при себе.
Около Тары шли поединки, что-то вроде ристалища. Я с Табитой вышла полюбоваться на воинов. Хотя мне это быстро наскучило. Тем более отвлекла другая небезынтересная вещь: воин в клетчатом, стоящий рядом с нами, нехорошо ухмылялся и косился на нас...
Поглаживая уши нашего оборотня, привязанные к поясу!
Вот нахал!
Мы возвращаемся домой и в один голос начинаем возмущаться. Но пора бы и перекусить.
Перед едой я ставлю уцелевшую свечку на бревно и пою поминальную песню по Кехту.
- Зелена и горяча, погребальная свеча...
Чей-то голосок сзади:
- Найнив, не надо! Страшно...
А может, мне показалось.
После обеда мы обсуждали планы мести. Настроение у меня, честно говоря, было не из лучших. И тут произошла неожиданность.
За оградой показался человек. Идет к нашей избушке, да так уверенно, совершенно не боится! Что-то знакомое в его лице, походке. Кажется, где-то я его уже видела.
Ой!
Дядюшка Сохт!!!
Я бегу и с восторженным визгом повисаю у него на шее, на миг снова став той же маленькой девочкой, какой рассталась с ним когда-то, уйдя в Холмы. Это действительно был он, немного (совсем чуть-чуть!) постаревший. Оказалось, что наших родных он давно не видел, тоже жил полуотшельником. Знает, что часть родни умерла. Вспомнил обо мне, наконец собрался и пришел. Жить. Он знал, я его ни за что не выгоню, позабочусь. И как только отыскал?
Я рассказываю последние новости. Делюсь, что собираюсь мстить. Дядюшка слушает, слушает, пытается возразить, ему поддакивает Ахт:
- Это ж был честный бой. Они выполняли свой долг.
Ага, как же. Он на них злобно набросился, пытаясь съесть всех троих. Будто я не знаю, насколько незлобиво это существо! Было...
Подумаешь, оборотень.
С кем не бывает?
К тому же трое на одного... В их победе нет чести. В его похвальбе нет права.
Они зовут нас ведьмами...
Мне уже тоже смешно. По метлам, девушки, сегодня наш черед...
Ученицы согласны со мной. Дядюшка Сохт пытался протестовать, он думал, мы желаем смерти человеку. Нет, мы, конечно, ведьмы, но не до такой же степени. Все много проще!
Я насылаю немоту. Табита, умница, дизентерию. Столь дорогие подарки мы, пожалуй, недостойны вручить лично.
А на дорогах Ирландии много неосторожных путников.
- Идем, - смеюсь я.
И стройной чередой (я впереди, высматриваю жертву) мы идем - по путаной лесной тропке на большую дорогу от Тары к Бруйдену.
Никого вокруг. Но впереди медленно передвигалась какая-то невезучая девица. Вот, уронила что-то, остановилась, наклонилась, стала искать... Решительно, боги благоволят!
Мы плавно окружили ее, взяли в кольцо. Она пыталась выйти, но как-то неуверенно, почти не сопротивлялась. Не понять... Но нам это на руку. Завожу одурманивающую мелодию:
- Хмель и клевер...
- Вьюн и рожь...
- Заколдуешь, запоешь...
- Голову закружижь...
- Верно нам послужишь!
Сила моя, сила моих учениц сплетается в сеть.
Ее воля подавлена. Теперь она сделает все, что мы захотим. А мы обязательно захотим. Красивой девушке гораздо легче привлечь внимание "храброго воина" и передать ему наше устное послание, в котором скрыт наговор. Какие замечательные симптомы у этих болезней! Жаль, не увижу собственными глазами. Забавно бы вышло, если бы его привели лечить нам же! Забавно... Но маловероятно: там есть достаточно могущественные целители.
Через несколько месяцев я узнала, что все прошло благополучно. Его спасли филиды. Ну и ладно, не очень-то и хотелось.
После сего деяния мы отправились к Народу Холмов. Кажется, именно тогда мне пришло в голову, что пора бы их навестить. Мое глупое сердце, оставшись человеческим, стучит в ритме волшебных мелодий Добрых Соседей. Как не хватает их странных чудес, их смеха, их музыки. Мои учителя были бы рады меня увидеть снова, я знаю.
Но, когда мы подошли к месту, где начиналась Зачарованная Страна, я почувствовала, что сейчас лучше не отвлекать сидов... уж не знаю от чего. И мы повернули обратно.
Скоро Лугнассад...
После праздника мы, не слишком уставшие, шли домой. Еле укрывшись по пути от Дикой Охоты. Хоть и хотелось, тянуло присоединиться к ним, мы не пошли. Иначе можно и не вернуться. Да и не приняли бы нас за своих.
Ночь. Мы с Мэйв обсуждаем последние события в нашей хижине. Рядом Крэйде и один их шотландцев, ее гость. Слушают нас. А я вспоминаю о христианах. Мы с Мэйв думаем, как же избавить от них нашу страну. Точнее, как вернуть их к истине. Они говорят о бесконечной божественной любви? Будет им любовь. Привороты еще не потеряли свою силу. Конечно, против наших наговоров у них найдется защита. Но если помогут друиды, сиды... Тогда посмотрим. Община у них небольшая, нас пять. А коль захотят взаимности, придется жениться по древним обычаям. План забавный, да попытка не пытка.
Утром меня в одном исподнем вытащила из хижины Айлин. Она нашла в роще раненую кем-то в спину кошку. Пришлось срочно проводить простейший обряд, заговаривать кровь и вообще заботиться. Настроения мне это не улучшило. Немного я и узнала у нее, зная язык животных. Вроде христиане постарались. Непонятно и неприятно. Кошка была довольно скрытная, но мне понравилась.
Вскоре проснулись остальные. Оборотень и дядюшка (они явно по-мужски поняли друг друга) пробежались по окрестностям, принесли престранные вести: христиан уже целая армия, крестился Ульстер, идет едва ли не война. Я с Ахтом пошла своими глазами посмотреть, и увидела... увидела, как убили сида.
Христиане убили сида.
Недалече лежала мертвая кошка.
Придя домой, я вынула из-за пояса кинжал и, порезав запястье, поклялась бороться с христианами до конца моих дней.
И мы пошли к друидам. Потом встретились с одним из Народа Холмов. Поговорили со всеми. Узнали, что Ульстер вернулся в старую веру, так как священник не смог оказать им помощи, необходимого излечения от уродства. А друиды смогли. Там сняли крест, разломали и сожгли. И священники Белого Бога остались без поддержки.
Чтобы горести более не посещали нашу землю, друидами была объявлена Ассамблея, где пришли к решению - христиан связать, посадить в лодью и отправить обратно. Вода принесла - вода унесет.
А потом - все пошло своим чередом. Айлин и Ахт разошлись. Ахт стал вдвое хулиганистей, чем был. Крэйде полюбила друида, обрела названого брата. Табита постоянно ссорится с моим дядюшкой. Я иногда хожу в бруйден, подарила его хозяйке защитный амулет. Сделала себе рябиновые бусы. Веселый Народ рябины, кстати, совершенно не страшится. Принцесса приходила однажды, просила спасти ее жениха от проклятия. Мы отказали. Не могли. Потом узнали от друида, что проклятие было за дело. Орешник подарил соцветие, запутавшееся в моей косе. Стирала нижнюю рубаху в ручье, замерзли руки... Много мелочей, всего я сейчас не упомню.
Я люблю тебя, Ирландия.
Найнив ал`Мира, главная ведьма и относительно мудрая женщина.
|
|
